Константин Багдыков – детский врач, философ и поэт

Человек имеет замечательную способность сохранять в памяти образы людей и события, которые особенно дороги. Известный краевед, потомственный врач, Георгий Багдыков, поделился своими воспоминаниями с ростовчанами и выпустил книгу "Тайны нашего детства", где собраны истории жизни целого поколения донской интеллигенции. С некоторыми главами этой книги мы и хотим вас познакомить. Речь пойдет, конечно же, о врачах, о людях, оставивших неизгладимый след и в профессии, и в душах своих друзей, коллег и близких.

Время летит очень быстро. Уже несколько лет нет на свете моего дяди, детского врача, ассистента кафедры детских болезней РостГМУ,  Константина Георгиевича Багдыкова. Константин Георгиевич  был для меня не просто дядей. Он был мне другом, человеком близким по духу. Я мог часами говорить с ним о философии, поэзии, литературе, живописи. Он сам писал стихи, собирал афоризмы. Дядя Костя был светским человеком. Я бы даже сказал, он был богемным человеком. Дети его обожали. Что мы только с ним не делали. В какие игры только не играли.  Мы с дядей изобретали  100-клеточные шахматы, сапоги-скороходы, по особым рецептам готовили вино, варили компоты, варенье. Он мог увлечь детей любым делом. При  этом был  сам увлекающейся натурой. Было время, когда мой дядя пел.  Тогда мы жили одной большой семьёй  в Нахичевани в старинном дореволюционном доме на 23-й линии. У дяди Кости в зале стояло пианино «Рёниш». К нему в гости приходили актеры из театра оперетты, певцы и они устраивали концерты. Особо мне запомнился один колоритный художник, который говорил, что он является дальним родственником Пушкина. Он любил исполнять романсы, которые, по семейному преданию,  якобы пел сам Пушкин. Частым гостем в нашем доме был известный нахичеванский скрипач Мирон Георгиевич Хачумов. Нахичеванцы Мирона Георгиевича называли Мирончик. Мирончик вместе с дядей Костей вечерами давали целые концерты. Они пили наше домашнее вино и играли до утра. Дядя Костя, когда выпивал, почему-то особенно любил петь песню «Мы идём по Уругваю».

О том, как мы с дядей Костей готовили вино по его особому рецепту, я написал рассказ «Неповторимый аромат», который был опубликован в «Вечернем Ростове» в рубрике «Вот, помню, был случай…». Дело было так.

Дядя Костя предложил мне и своему сыну, моему двоюродному брату, Костику, создать новый сорт вина. Я был счастлив. Вот здорово! Мы будем создавать новый сорт вина! Мы прославимся на всю страну. Да что там вся страна … На весь мир. Это будет особое  нахичеванское вино.  Правда, я сам в те года вино, конечно, не пил. Мы  с дядей собрали виноград разных сортов, затем весь  собранный виноград сложили в огромный десятилитровый  баллон, который потом герметично закрыли крышкой со специальной газоотводной трубкой, а конец этой трубки опустили в кастрюлю с водой. В течение двух недель в доме было страшно спать. Шел процесс брожения, и из баллона доносились жуткие звуки, напоминающие урчание кишечника великана и вой собаки Баскервилей. Всё это сопровождалось нескончаемым бульканьем воды в кастрюле. Неожиданно через две недели звуки затихли. Дядя Костя нам сообщил, что ещё дней через десть вино будет окончательно готово. «У этого вина  будет неповторимый аромат «Хванчкары» и целебная сила «Кагора», - говорил нам дядя Костя.

   И вот как-то в выходной день вся наша многочисленная семья собралась за обеденным столом. Семейную идиллию нарушил оглушительный взрыв! Вся наша  семья в одну секунду дружно оказалась под столом. Через какое-то время мы пришли в себя и решили зайти в комнату, где раздался взрыв. Картина, представшая перед нами, была ужасающей: на  полу, на диване, на книжных полках, на люстре, -  везде был мятый  виноград и битое стекло. Баллон взорвался! У этого вина был действительно неповторимый аромат. И этот аромат нашего недоделанного вина из дома не выветривался месяца два. К виноделию нас больше не допускали.

Бабушка Сусанна ругала нас.  «Совсем заидиотились! В доме бомбу изготовили. Хорошо, что не поубивали никого», - говорила она нам.

Дядя Костя пояснил, что взрыв произошел из-за того, что виноградинки забили газоотводную трубку. И чтобы мы с Костиком не расстраивались, он  пообещал, что теперь мы будем изобретать чудо-стельки. Это безопасно. Они точно не будут взрываться. Дядя Костя нас не обманул. Мы начали с ним изобретать чудо-стельки и сапоги-скороходы. Но эта уже другая  история. 

К сожалению,  в жизни любого человека наступает некий критический момент, когда происходит переоценка ценностей. Такой момент наступил и в жизни моего дяди. Это случилось после смерти его мамы, моей бабушки Сусанны. Дядя Костя изменился, замкнулся, стал читать религиозную литературу. Мне трудно сказать, чем бы это всё закончилось, если б он не встретил на своём жизненном пути  замечательного человека, священника Русской Православной Церкви, протоиерея Владимира Тер-Аракельянца. Эта встреча изменила жизнь моего дяди. У него вновь засветились глаза. Отец Владимир особый человек, добрый, понимающий людей. Наверное, поэтому мой дядя  стал ходить в церковь. Отец Владимир является настоятелем ростовского Свято-Георгиевского храма. Он проректор по научной работе Донской духовной семинарии, Председатель комиссии по канонизации святых Донской митрополии. Отец Владимир Аракелович Тер-Аракельянц является кандидатом технических наук, кандидатом богословия, кандидатом философских наук.

Отец Владимир настоящий ученый, исследователь. Возможно, именно поэтому моему дяде было интересно проводить с отцом Владимиром время за беседами о жизни, о науке, о людях, о Боге.

Мой дядя начал писать стихи, в том числе на религиозные темы, а также философские эссе. В своем творчестве он касался вопросов веры в Бога и смысла человеческого бытия. В 1999 году он написал книгу «Чаша даров». Там есть такие строки: «Творенья гения даны для осознания истины, гармонии и назначения души».

В 1995 году я издал сборник афоризмов, который назывался «Чаша мудрости».

«Меня твоя «Чаша мудрости» вдохновила на творчество», - говорил мне мой дядя. Только он решил в своей «Чаше даров» собирать не чужие афоризмы, а записывать свои мыли и стихи.

После встречи с отцом Владимиром Тер-Аракельянцом он написал в «Чаше даров» следующие строки: «Разум, озаренный светом истины, воссияет светом мудрости».

Я рад, что моему дяде удалось прикоснуться к этому свету, что он нашел свою дорогу к храму.

Дядя Костя дружил с нахичеванской поэтессой Любовь Черновой (Лю Че). Вместе они пытались создавать и издавать поэтические сборники. Более того, я помню, как мы решили создать Союз творческих деятелей донских армян. И эту идею, кстати, с радостью поддержал известный донской поэт и писатель, фронтовик, Почетный гражданин города Грозного, Николай Матвеевич Егоров. Мы даже собрали  инициативную группу для создания Союза творческих деятелей донских армян. Но, к сожалению, вскоре умерла поэтесса Любовь Чернова. А через несколько лет не стало и дяди Кости.  Мне же было некогда заниматься эти вопросом. Поэтому Союз творческих деятелей донских армян так и остался нашей мечтой.

Для меня очень важно и ценно, что в моей жизни был такой неординарный и творчески одаренный человек, как мой дядя Костя. Он не смотрел на эту жизнь взглядом взрослого человека. Его душа была по-детски добра и чиста. Видимо поэтому у меня о нём остались самые добрые и теплые воспоминания. Видимо поэтому его так любили дети. Он не переставал радоваться жизни и удивляться происходящему вокруг. А это, с моей точки зрения, может делать только человек с чистой и светлой душой. 

Г.БАГДЫКОВ.

На фото инициативная группа несостоявшегося союза творческих деятелей донских армян возле церкви Сурб Карапет на армянском кладбище в Нахичевани:

Нахичеванская поэтесса Любовь Христофоровна Чернова (Лю Че),
заслуженный врач России Минас Георгиевич Багдыков,
донской писатель и поэт Николай Матвеевич Егоров,
врач и краевед Георгий Минасович Багдыков,
детский врач Константин Георгиевич Багдыков.